Кажется, совсем недавно прошла презентация вышедшей отдельной книгой поэмы Сафият Джалганской «Саният» — сначала в Махачкале, в литературном клубе «Верба», а затем в Дербенте, на площадке центральной библиотеки. Эта поэма вызвала большой интерес у читателей. По замыслу автора эта поэма как бы подводит черту под прошлым, с темами и их поэтическим воплощением, которые уже изжили себя в сознании Сафият. Прощание с прошлым… А что же дальше? И вот оказывается, что Сафият уже год как работает над новой книгой, которая, по ее словам, — «должна быть необычной, более масштабной, и выражать тот новый жизненный и поэтический опыт, который я приобрела, живя и учась в Москве.» (слова Сафият).
- Новые темы, интерес к историческому и культурному прошлому Дербента, связи этого древнего города с культурной и поэтической традицией Востока — вот что волнует меня сейчас. Образ Афаг, этой замечательной женщины, плененной половчанки, подаренной правителем Дербента позту Низами, которая стала его поэтической звездой и смерть которой он оплакивал всю жизнь — этот образ поразил меня! Кто был бы Низами, если б не эта молодая половчанка, неграмотная, но мудрая и верная жена великого поэта! Роль женщины, настоящей женщины, в судьбе поэтов-мужчин… Иногда эта роль деструктивна, а иногда она может зажечь сердце поэта… У меня складывается целый цикл стихов о Низами и о его верной подруге Афаг. Этот цикл будет стержнем моей будущей книги. А вообще, в будущем, я хочу написать повесть о этой женщине, о Дербенте и его связях со средневековым Востоком. Если позволят обстоятольства…
Это длинная цитата — слова самой Сафият Джалганской. Удивителен характер этой молодой женщины. Тяжелые жизненные обстоятельства не мешают ей быть увлеченной историей и культурой своего родного края, быть в постоянном поиске новых средств выражения своих чувств. Все, кто знает ее, знает и чистоту ее жизненных устоев, ощущает тонкий лиризм ее души. Настоящая живая поэзия (не обязательно это многочисленные и крикливые публикации) зачастую бывает скромна и даже незаметна. Сафият показала мне несколько стихотворений из цикла о Низами. Это какой-то особый взгляд, какое-то особое миро- и поэто- ощущение! Ускользание в поэзию, которая становится бытием и реальностью человека. Все сказанное было лишь прелюдией к напечатыванию здесь одного стихотворения Сафият. Конечно, может это лишь мое личное мнение. Конечно, я могу ошибаться. Но что-то в этом стихотворении есть такое, что заставляет задуматься…
Вот оно — это стихотворение Сафият Джалганской.
«УРОКИ ЛЮБВИ».
Найду ль приют своим мечтам,
Что там остались — в прошлом?
Любви осиротевший храм
Давно уже заброшен.
С кем поделюсь своей бедой,
И в ком найду участье?
Вот с полки лучик голубой
Мне прыгнул на запястье.
Я открываю книги том —
Сдержу ли губ смятенье?
Что шепчут губы и о чем,
Строк повторяя пенье?
То слог волшебный Низами,
Он слову дал звучанье,
И молит он: меня возьми
В свое существованье!
В песках затерян караван,
И как гласит преданье,
Был миг судьбой героям дан
Случайного свиданья.
Там мчался облаков табун,
Песок перебирая,
Рассудок от любви Меджнун
Терял, изнемогая.
Там розой в небесах луна
Над тенью спящих улиц
Открылась, чтоб лишившись сна,
Пел соловей-безумец.
Лови в словах звучанье струн —
Так Низами учил нас,
И о Лейле поет Меджнун,
Которая влюбилась!
Отныне быть в цепях ей сна
Лишь тенью наважденья,
Прекрасной пленницей певца
И птицей вдохновенья!
Я поменялась бы с Лейлой,
Но где найти мне омут,
Чтоб окунуться с головой
В стихи, где сердцем тонут?
О ты, певец любви, спроси —
Пьяна ли я тобою?
Я тайну сердца на фарси
Тебе в стихах открою!
О, Низами, тебе верна,
Я той подобна жертве,
Я — чаша, полная вина,
И я же — виночерпий!
Ты семь красавиц, Низами,
В стихах украсил розой!..
Меня восьмой к себе возьми —
Хоть в примечаньях, прозой!..
Автор статьи: Григорий Адаров, член Клуба писателей Кавказа, член Союза российских писателей, поэт, литературный критик, г. Махачкала.
Григорий Адаров.
