Поездка президента РФ Владимира Путина в Дагестан в июне была плановой и связана с празднованием года Расула Гамзатова, президента трижды приглашали посетить республику, сообщил глава Дагестана Сергей Меликов. В интервью РИА Новости он рассказал, на что пойдут пять миллиардов рублей, которые дополнительно получит Дагестан, а также о развитии туризма в республике, планах дагестанских виноделов расширять рынки сбыта и перспективах махачкалинского «Динамо».
– Сергей Алимович, в конце июня Дагестан посетил президент России Владимир Путин. Он осмотрел достопримечательности Дербента, провел совещание по развитию туризма. Поездка президента планировалась заранее, или это случилось внезапно?
– Владимир Владимирович при посещении Дагестана говорил, что еще на Петербургском международном экономическом форуме сказал президенту Объединенных Арабских Эмиратов Мухаммеду бен Заиду Аль Нахайяну, что в ближайшее время планирует посетить Дербент. В этом отношении не хотелось бы никаких интриг и историй, связанных с внезапным посещением. Поездка в Дагестан была плановой. Конечно, какие-то обстоятельства могли повлиять на сроки, на график работы президента. Мы сами видим, какой у него сложнейший и плотный график. Но тем не менее разговор о посещении Дагестана состоялся еще в позапрошлом году, в канун подписания указа президента РФ об объявлении 2023 года годом Расула Гамзатова. Тогда первый раз мы его пригласили посетить Дагестан в год Расула Гамзатова. В прошлом году и в этом году я это приглашение повторил. И Владимир Владимирович таким образом отозвался на это приглашение.
Владимир Владимирович не зря, наверное, выбрал для посещения Дербент, который сегодня является старейшим, древнейшим, интереснейшим и, главное, самым южным городом нашей страны, который в том числе является городом не просто существования, а укрепления межнациональных, межконфессиональных отношений.
Владимир Владимирович посетил Джума-мечеть, которая уникальна тем, что там исполняют свои обряды мусульмане шиитского толка и суннитского. В мире в основном это противоборствующие группировки, а у нас они ходят в одно здание, в одну мечеть, в том числе в первый день праздника Курбан-Байрам. Эта история тоже подтвердила их дружелюбие по отношению друг к другу. Как бы в противовес мы в этот день стали свидетелями варварского факта сожжения Корана в Швеции. И эта противоположность псевдодемократии Запада и традиционных ценностей, которые исповедуем мы, наверное, тоже стала поводом для того, чтобы Владимир Владимирович сделал такой жест – подошел к людям и поприветствовал их непосредственно в прямом контакте. Ну, и отсюда потом родилась история с девочкой Раисат – очень милая, очень хорошая. В этом отношении, конечно, это искренняя шутка президента: Раисат, ты для Дагестана сегодня заработала пять миллиардов. Это такая предыстория про пять миллиардов, чтобы было понятно. Президент в очередной раз подчеркнул свою человечность, он подчеркнул свою доброту, любовь к детям. И мы радуемся, что таким ребенком стала представительница Дагестана.
– На реализацию каких проектов будут направлены эти средства?
– Для финансирования реализации программы развития города Дербента были предусмотрены в том числе налоговые поступления от резидентов. Но в силу различных причин у нас в 2022 году, еще до начала специальной военной операции, образовались выпадающие доходы. Я об этом докладывал Владимиру Владимировичу еще в прошлом году, он дал соответствующие поручения. Но с учетом сложного периода для нашей экономки, с учетом внешнего давления мы в прошлом году не смогли компенсировать эти доходы. Поэтому, когда Владимир Владимирович поинтересовался, есть ли проблемы по дальнейшей реализации программы развития Дербента, мы сказали, что если удастся погасить выпадающие доходы, то мы бы ликвидировали отставание в реализации программы. И было принято такое решение. Средства, с учетом успешного их освоения, будут поступать в течение трех лет.
Раз доходы выпали из Дербента, мы их туда и возвращаем. Мы выбрали четыре пункта из программы развития Дербента, которые нуждаются в финансировании. Первое – создание комфортной городской среды, второе – развитие туристической инфраструктуры, третье – развитие инфраструктуры, которая необходима для жилой застройки микрорайонов. И четвертое, мы взяли конкретный объект – завершение строительства многофункционального спортивного комплекса
– В Дербенте Владимир Путин вышел к людям, и они душевно и эмоционально встретили его. Вас лично удивила такая реакция горожан? Или президента так же встретили бы в любой точке Дагестана?
– Я бы сказал, что, безусловно, дербентцам повезло, так же как в 2019 году повезло жителям Ботлиха, так же как жителям республики везет, когда Владимир Владимирович бывает в Дагестане. И я скажу однозначно, его везде так тепло встречают, потому что Дагестан и Владимир Владимирович – это история 1999 года (одна из первых поездок Путина в статусе премьер-министра России была в 1999 году в Дагестан, когда в республику вторглись банды боевиков – ред.). Это история становления нашего президента и история того, как Дагестан остался независимым и непокоренным благодаря в том числе решениям этого человека. Здесь очень близкая связь еще с тех времен.
– Одна из ярких историй приезда президента в Дагестан – история восьмилетней Раисат из Дербента, которая расплакалась, что ей не удалось увидеть президента. Затем ее с родителями пригласили в Кремль. Как тогда удалось найти девочку?
– Эти кадры переслали нам. Наш депутат Госдумы Хизри Абакаров, мэр Дербента Рустамбек Пирмагомедов, сотрудники пресс-службы большую работу провели, и уже к утру девочку нашли. Но мы на следующий день еще не знали, что она будет приглашена в Кремль. Думали, может, слезы ребенка будут компенсированы подарками или каким-то другим знаком внимания. Но потом все встало на свои место – девочку пригласили в Москву.
Раисат хотела увидеть президента, она его увидела. Владимир Владимирович в очередной раз показал свою человечность, свою доброту, любовь к детям. И мы радуемся, что этим ребенком оказалась представительница Дагестана. Хорошая семья. Трудящийся папа, который содержит семью, мама – домохозяйка, в семье еще двое маленьких детей. Дай Бог им здоровья и благополучия и спасибо за то, что они достойно представили Дагестан.
– Перейдем к теме туризма. Первый вопрос общий: каковы перспективы развития туризма в Дагестане и какие факторы сдерживают развитие отрасли?
– Перспективы диктуются востребованностью Дагестана. Спрос на отдых в республике велик. Но я говорил неоднократно: мы сегодня богаты гостеприимством и природой, которой можно наслаждаться бесконечно. И гостеприимство бесконечное. Когда местные жители выносят туристам чай, какую-то национальную еду – это всем доставляет такое удовольствие, которое хочется обязательно повторить. Но нам необходимо создать индустрию туризма.
Туризм может стать серьезным драйвером социально-экономического роста Дагестана. Мы предусматриваем реализацию крупных, грандиозных проектов. Но мы понимаем, что перед этим нам нужно снять те ограничения, которыми Дагестан сегодня очень сильно обременен. Это инфраструктурные ограничения, которые связаны с проблемами в энергоснабжении, водоснабжении, водоотведении. Поэтому, подготавливая туристические объекты, мы одновременно решаем вопрос создания инфраструктуры, которая улучшит качество жизни людей.
Мы планируем создать четыре туристических кластера – прибрежный кластер, горный кластер, город Дербент и на северных территориях Дагестана кластер, связанный с охотой, рыболовством. Дагестан может предложить самые разные виды отдыха. Как только мы обеспечим эти кластеры надежной инфраструктурой, я не сомневаюсь, что отбоя от инвестиций здесь не будет. Крупных игроков мирового туристического рынка, которые хотят зайти в эту сферу, очень много. Но мы пока не соответствуем их инфраструктурным требованиям.
– Какие крупные игроки хотят зайти?
– Rixos, например. Они заинтересованы в развитии в Дагестане. Также в прошлом году у нас был посол Объединенных Арабских Эмиратов, они тоже заинтересованы. Это такие в хорошем смысле слова монстры на мировом туристическом рынке. И они готовы сюда заходить, но им нужна подача технологического подсоединения по тем или иным направлениям.
– В какие сроки планируется решить инфраструктурные проблемы?
– Министерством экономического развития РФ на корпорацию развития «Кавказ.РФ» возложена задача по поэтапному созданию инфраструктуры. С ними мы сейчас прорабатываем этот вопрос на самом востребованном из четырех кластеров – прибрежном, где у нас уже создана особая экономическая зона, дающая преференции как для развития инфраструктуры, так и для привлечения инвесторов. Этот и следующий год мы посвятим созданию инфраструктуры, а уже в 2025 году, наверно, будет готовы пригласить крупных застройщиков.
– В прошлом году Дагестан, по официальным данным, принял более 1,5 миллиона туристов. Какова динамика в этом году, будет ли рекорд?
– Судя по данным авиаперевозок, по посещению туристических локаций, по увеличению количества объектов, представленных для туристов, я думаю, будет на миллион приезжих больше, чем в прошлом году.
– Один из крупных проектов в республике – реконструкция аэропорта Махачкалы. Как идет эта работа, и каков будет потенциал воздушной гавани после завершения реконструкции?
– Из федерального бюджета на реконструкцию аэропорта выделено 13 миллиардов рублей. Предполагается строительство новой взлетно-посадочной полосы (ВПП) длиной 3,2 тысячи метров и шириной 45 метров. Такой тип полосы дает возможность принимать любые типы самолетов. Мы строим новую полосу без снижения нагрузки на старую, она будет эксплуатироваться. То есть аэропорт не будет закрываться, никаких трудностей ни для авиаперевозчиков, ни для пассажиров мы не создаем.
– А есть ли планы по развитию инфраструктуры самого аэропорта?
– В 2021 году мы открыли международный терминал. Сегодня несколько стран уже осуществляют авиаперевозки в наш аэропорт, прорабатываем запуск рейсов с Ираном и Белоруссией. Есть планы по реконструкции внутреннего терминала, проект уже разработан. И параллельно со строительством новой ВПП мы будем реализовывать наши планы по реконструкции самого аэропорта с созданием современной гостиницы на уровне трех-четырех звезд, торгового центра, хороших стояночных площадок, с организацией транспортных перевозок. В планах даже есть рассмотрение вопроса вместе с РЖД по запуску аэроэкспресса до Дербента и до Махачкалы.
– Вы упомянули планы запустить авиасообщение с Минском и Тегераном. Можете сроки назвать?
– Вопросы прорабатываются, но дело в том, что сроки иногда диктуются авиационными властями этих государств. Я сейчас не готов сказать, на каком этапе переговоры между странами. Но я не думаю, что сроки будут затянуты, потому что в этом заинтересованы и Россия, и Иран, и Белоруссия. Думаю, в этом году вопрос будет решен.
– Многие туристы в Дагестане останавливаются в гостевых домах. При этом нет никакой единой системы классификации, и туристы при бронировании не всегда понимают, какой набор услуг будет доступен, какой уровень сервиса их ждет. Нет ли планов по классификации гостевых домов?
– Классификация и контроль за гостевыми домами и квартирами, которые сдаются туристам, – это важная тема, потому что это в том числе обеление бизнеса, поступления в доходную часть бюджета. Но не всегда это получается сделать, потому что у нас часть домов находятся не на территориях, которые определены под застройку, а, например, на землях хозяйственного назначения, и такие дома классификации не подлежат. Здесь нам в первую очередь нужно навести порядок в сфере земельно-имущественных отношений, чем мы и занимаемся уже на протяжении двух лет. Сегодня надо четко выделить те земельные участки, которые могут соответствовать своему предназначению, уже потом проверить оформление собственности у граждан. Бывает, что мы не можем классифицировать здание, потому что оно просто не оформлено должным образом. Нужно все это узаконить, а уже третьим этапом или параллельно с этим проводить некую классификацию.
– В завершение туристического блока такой вопрос: есть ли какое-то туристическое место в мире, на которое хотел бы равняться Дагестан?
– Наверное, нет. Я не говорю, что места, на которые мы могли бы равняться, хуже, чем Дагестан. Но наша республика особенное место благодаря своему природному разнообразию. В Дагестане есть побережье, горы, каньон, песчаный бархан Сарыкум, уникальный реликтовый лиановый Самурский лес… Такого сочетания, на мой взгляд, нет нигде. Все это в пределах достаточно небольшой локации, и в течение светового дня можно доехать от одного объекта доехать до другого. Нужно развивать туристическую индустрию, которая может стать одной из лучших в мире.
– Как дагестанская экономика справляется с санкциями в отношении России? Удается ли предприятиям, прежде всего оборонно-промышленного комплекса, не снижать объемы производства?
– Да, удается. Больше того, с учетом возросших потребностей в оборонной сфере, увеличилось количества заказов. Почему мы легче переживаем внешние санкции? Во-первых, потому что у нас хорошая локализация производства внутри республики. Во-вторых, мы не производим готовую продукцию. У нас нет крупных предприятий полного цикла, наши промышленности, в основном, ориентированы на производство комплектующих.
Но сказать, что санкции нас совсем не коснулись, конечно, нельзя. Приведу пример: в южном Дагестане наряду с развитием большого объема площадей под предприятия агропрома планируется создавать объекты для хранения, заморозки, переработки продукции. В основном расчет был на поставку оборудования из Европы. И здесь мы потеряли определенное время на поиски замены того оборудования, на которое мы рассчитывали.
– Сельское хозяйство остается ведущей отраслью экономики Дагестана. Какие планы по дальнейшему развитию этой отрасли?
– Основное наше направление, конечно, животноводство. Здесь большие перспективы, но мешает отсутствие переработки. Производим много, но не перерабатываем. Поэтому мы сконцентрировались на решении этой проблемы, в этом году приступили к строительству мясоперерабатывающего предприятия полного цикла в Кизлярском районе. Например, овца – это ведь не только мясо, это и шерсть, и шкура, и другое, что после переработки может быть хорошим сырьем для производства не только продуктов питания.
То же самое по овощам, фруктам. Мы выращиваем большое количество экологически чистых абрикосов, персиков, которые могут пойти на производство, например, детского питания и не только. Есть несколько перерабатывающих предприятий, продукция у них изумительная и пользуется огромным спросом. Но мы не перерабатываем все, что растет. Поэтому в планах строительство крупных производственно-логистических комплексов. Аналогичная ситуация с молочной продукцией. Частным образом идет переработка, на рынке можно купить все что угодно, в том числе замечательные дагестанские сыры. Но хотелось бы все это перевести в промышленные масштабы.
– Как дела у дагестанских винодельческих заводов?
– Дела очень хорошо. Наши предприятия работают в полном цикле, от лозы до пробки, как говорят сами виноделы. Все это наше, производится в Дагестане. В то же время мы хотим скорректировать производство винограда под наши традиционные сорта. К сожалению, за последние 20-30 лет селекция была нарушена. И когда она воспроизводилась вновь, за основу были взяты европейские сорта. Мы в этом году создали виноградный питомник, на котором будет пробовать возродить традиционные для Дагестана сорта винограда, которые также станут традиционными для производства вина, коньяка и другой алкогольной продукции.
– Когда продукция винодельческих заводов Дагестана может появиться, например, в московских супермаркетах?
– Я видел в магазинах Москвы наши коньяки, но не видел нашего вина. Мы сейчас прорабатываем с сетевыми магазинами этот вопрос, чтобы на их полках в том числе были предоставлены наши виноделы. Здесь мы можем говорить и об импортозамещении, потому что наше вино способно конкурировать с любыми производителями – и европейскими, и южноамериканскими, и австралийскими, и южноафриканскими. Я думаю, что уже в этом году на Новый год в Москве можно будет приобрести наше игристое вино.
– Вы уже затронули проблему некачественного энергоснабжения. В прошлом году в Дагестане произошло более трех тысяч аварийных отключений света. Отмечается высокая степень ветхости сетей, нехватка мощностей. Как решается проблема и когда жители региона ощутят значительное улучшение ситуации в энергоснабжении?
– На самом деле, когда происходит авария, отключают свет, конечно, человеку не до того, какую работу мы проводим. Ему нужно, чтобы быстрее включили свет. Я прекрасно понимаю этих людей. Но мы третий год целенаправленно проводим работу по подготовке к осенне-зимнему периоду, раньше такая работа вообще не проводилась. И в рамках подготовки к ОЗП мы стараемся устранить аварийные или предаварийные ситуации, которые были допущены в прошлые годы. Положительная динамика в этом отношении есть.
Совместно с «Россетями» разработана программа повышения надежности сетей. Но, к сожалению, мы пока не получили того объема финансирования, который нам необходим. В прошлом году по этой программе мы получили порядка 1,8 миллиарда рублей, деньги пошли в основном на замену неработающего оборудования. В этом году мы рассчитываем получить примерно такую же сумму, либо чуть больше, и тогда уже будем проводить мероприятия, которые в большей степени связаны с крупными городами. Мы просим «Россети», чтобы отдельно занялись Махачкалой. Если будем получать финансирование, сама программа рассчитана примерно на четыре миллиарда рублей, думаю, что мы поэтапно будем с этими проблемами бороться и их закрывать.
На сегодняшний день мы имеем решение суда о том, что основное имущество Махачкалы, в том числе связанное с энергетикой и ЖКХ, будет передано в собственность Российской Федерации с последующей передачей в республиканскую собственность. Тогда мы создаем единого регионального оператора, который запустит схему работы с этим имуществом, будет ею управлять, и тогда республика получит право вкладывать свои средства в содержание, реконструкцию, эксплуатацию объектов. Пока мы не имеем право так делать, потому что это будет нецелевым расходованием денежных средств.
– Еще одна проблема, на которую часто жалуются жители Махачкалы, – плачевное состояние общественного транспорта. Вы сами называли махачкалинские маршрутки душегубками. Как решается данная проблема?
– К сожалению, ситуация аналогичная – огромное количество частных организаций. Нам нужно консолидировать транспортный комплекс. Даже если он будет частным, как во многих городах, нужна консолидация, чтобы не было организаций, которые владеют двумя маршрутными такси и определяют экономическую политику на транспортных перевозках.
Если говорить о ближайших планах, Махачкала сейчас работает над тем, чтобы получить 60 больших современных низкопольных автобусов с условиями для перевозки людей с ограниченными возможностями здоровья, с системой кондиционирования, которые будут запущены по наиболее важным социальным маршрутам. Минтрансом республики сейчас проводится работа по приобретению 30 автобусов среднего класса для организации межмуниципальных перевозок, прежде всего, по маршруту Махачкала – Каспийск. Также мы рассчитываем в этом году через частные организации получить еще 30 современных транспортных средств для перевозок внутри Махачкалы.
И, конечно, реконструкция дорожной сети Махачкалы. Мы очень рассчитываем, что этому будет способствовать строительство объездной трассы. Без обхода Махачкалы нам сложно будет совершенствовать дорожную сеть и логистику перевозок по городу.
– Немало людей гибнет на дорогах Дагестана. В июне в ДТП с автобусом погибло восемь человек. Вы после этого говорили, что проблема не только в недоработках властей, но и в сознании тех лихачей, которые позволяют себе грубо нарушать ПДД. В плане воздействия на людей власти что-то могут сделать?
– Если 32-летний молодой человек садится за руль, разгоняет машину до 130 километров в час на том участке, где стоит ограничение 80, при этом находясь в состоянии алкогольного опьянения, нарушает правила обгона, наверное, власти в чем-то виноваты. Но я думаю, что тем, кто пытается показать себя крутыми стритрейсерами на улицах города, кто в пять утра на мотоциклах без глушителей катаются мимо домов, где спят пожилые люди и дети, нужно начать с себя. Хорошие кавказские качества у этих людей нивелировались до обычных понтов, которые приводят к трагедиям.
Власти, безусловно должны работать над совершенствованием дорожной сети. Сегодня мы активно работаем с Росавтодором, две федеральные трассы, которые проходят через Дагестан, подвергаются реконструкции, совершенствованию, капитальному ремонту. Ведется установка систем безопасности, в том числе камер, которые заставят этих псевдоджигитов платить штрафы за нарушение правил дорожного движения. Все это – ответственность властей, а в остальном должна быть самодисциплина граждан и понимание того, что дорога и машина – это средства повышенной опасности.
– Дагестан оказывает шефскую помощь Михайловскому району Запорожской области. Как идет эта работа? И не осложняется ли она обстрелами? Только в июне было несколько обстрелов Михайловки.
– Конечно осложняется, поэтому мы должны разумно и правильно выбирать те объекты, в которые должны вложить средства, как бюджетные, так и внебюджетные. Мы определили для себя три направления. Первое – это социальные объекты: школы к 1 сентября и объекты здравоохранения; второе – объекты коммунальной сферы, прежде всего, связанные с обеспечением людей водой; третье – оказание помощи детям. К нам на летний отдых приехало большое количество детей из Запорожской области. Также мы уже направили в область большое количество гуманитарной помощи.
На днях я предложил всем сотрудникам органов власти в Дагестане перечислить в фонд однодневный заработок для того, чтобы наравне с бюджетными вливаниями мы имели запас внебюджетных денежных средств, которые позволят оперативно отреагировать на ту или иную ситуацию, в том числе связанную с нанесением ущерба различным объектам в результате огневого поражения. Если, дай Бог, таких ситуаций не будет, мы эти средства направим на гуманитарную поддержку населения.
– Дагестанцы очень активно помогают военным, обычные люди отправляют лекарства, шьют для них одежду, собирают деньги на покупку дронов, плетут маскировочные сети… С чем, на ваш взгляд, связана такая вовлеченность дагестанцев в процесс помощи фронту?
– Большое количество дагестанцев сегодня выполняют задача в различных структурах – в Вооруженных силах, в войсках Национальной гвардии, в пограничной службе, в иных ведомствах, которые присутствуют в зоне СВО. Я с ответственностью говорю, что там нет ни одной воинской части, в которой бы не служили дагестанцы. И оказывая гуманитарную поддержку, наши жители прекрасно понимают, что частичка этого тепла и доброты обязательно дойдет до наших ребят. Но это не самоцель: им абсолютно все равно, дойдет их гуманитарный подарок до русского, до татарина, до башкира, до еврея, до жителя Забайкалья или жителя Урала. Это душевное состояние дагестанцев, это доброта пожилых людей, которые вяжут шерстяные носки, наших детей, которые пишут письма на фронт и обязательно положат какую-нибудь свою заветную вещь, которая для военнослужащих становится талисманом. Мы – такие люди, такая наша родина, и малая, и большая.
– У махачкалинского «Динамо» новый генеральный директор – Шамиль Газизов и новый главный тренер – Курбан Бердыев, который добился больших успехов в «Рубине». Какие задачи стоят перед клубом на этот сезон?
– Два раза «Рубин» под руководством Курбана Бердыева становился чемпионом России, поэтому, пригласив его работать в махачкалинское «Динамо», я думаю, что мы будет рассчитывать на такие же успехи. Если серьезно, «Динамо» в прошлом году с вихрем ворвалось в Первую лигу, и были шансы попасть в Премьер-лигу. Но по некоторым причинам мы к этому были не готовы. Во-первых, в вопросах финансирования – нам нужно было оборудовать нас стадион системой идентификации болельщиков Fan ID. Во-вторых, мы, оценив возможности клуба, понимали, что, если мы также лихо ворвемся в Премьер-лигу, мы также лихо можем оттуда упасть. Нужно сначала обосноваться, укрепиться кадрами и игроками и потом уже делать следующий шаг вперед. И третье, у нас есть хорошая перспектива развивать наш топ-клуб за счет развития в Дагестане детского футбола. Мы хотим в первую очередь укомплектовывать наш клуб дагестанскими ребятами, и для этого тоже нужно время.
Я очень рад, что Шамиль Газизов согласился работать в «Динамо» в качестве генерального директора, я очень рад, что глубокоуважаемый Курбан Бердыев вместе с Гаджи Муслимовичем (Гаджиевым, президентом клуба – ред.) работают в профессиональной спарке. Я не хочу сегодня ставить задачи, но потенциал и возможности у махачкалинского клуба сейчас гораздо выше за счет укрепления теми кадрами, о которых я сказал, чем были в прошлом году.
– В этом году в России по указу президента отмечают 100-летие со дня рождения народного поэта Дагестана Расула Гамзатова. Ключевые мероприятия пройдут осенью. Что запланировано в республике, и каких гостей вы ждете?
– В мае мы провели в Измайловском парке в Москве большой праздник, посвященный 100-летию Расула Гамзатова. Мероприятие посетили огромное количество москвичей и гостей столицы. Очень хорошо поддержали нашу инициативу по проведению Дней Расула Гамзатова и в Москве, и в Санкт-Петербурге, и в Екатеринбурге, и в Пензе – во многих городах эта инициатива была поддержана.
Пик мероприятий приходится на сентябрь – месяц, в котором родился великий поэт. Во-первых, мы проведем в двух городах, Махачкале и Дербенте, большое официальное мероприятие – международный парламентский форум под руководством председателя Совета Федерации, Валентины Ивановны Матвиенко. В день рождения Расула Гамзатова, 8 сентября, мероприятия будут проводиться практически во всех городах и районах Дагестана. Основной акцент, конечно, на Хунзахский район, где родился поэт. Там мы сейчас реконструируем комплекс «Журавли», посвященный памяти Расула Гамзатова. В Кремлевском дворце 28 сентября мы планируем показать музыкально-театрализованное поэтическое представление, посвященное 100-летию поэта. Надеюсь, что руководство страны примет участие в мероприятии. В последующем это же представление пройдет в Санкт-Петербурге, Минске и Баку.
В течение года проводится много мероприятий и на локальном уровне – в вузах, в школах, во дворах. Действительно, указ президента о праздновании Года Расула Гамзатова выполняется в полной мере.
